Интервью эксперта КГИ, научного сотрудника Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Марии Шклярук
Комитет гражданских инициатив представил «Концепцию комплексной организационно-управленческой реформы правоохранительных органов РФ». Проект разработан экспертами КГИ из Института проблем правоприменения (ИПП) Европейского университета в Санкт-Петербурге во главе с Вадимом Волковым в сотрудничестве с фондом ИНДЕМ (Георгий Сатаров). Свое видение концепции представляет научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Мария Шклярук. Она более десяти лет проработала оперативником, следователем, заместителем руководителя следственного отдела в городе Сосновый Бор Ленинградской области.
- Мария Сергеевна, прежде чем уйти в науку, вы учились оперативной работе, затем работали на следствии и руководили им в районе. И все же: не преувеличиваете ли вы значение порядка регистрации и учета преступлений, видя в его изменении едва ли не панацею против всех нынешних болезней правоохранительной системы?
- Разумеется, это не причина, а следствие, прежде всего, избыточной централизации в работе правоохранительных органов. Но эта лукавая статистика будет использоваться противниками реформы как аргумент. А мы на самом деле даже не понимаем, каковы количественные и качественные показатели преступности в стране.
При очевидно более высоком уровне реальной преступности у нас регистрируется, в сравнении с другими странами, совсем немного преступлений. Например, в расчете на 100 тыс. населения в Польше за год было зарегистрировано 3000 преступлений, в США 3460, в Германии 7400, а у нас 2100. С другой стороны, по отчетам наших правоохранительных органов, которыми они втирают очки друг другу, но в первую очередь политическому руководству, у нас раскрывается 43 процента преступлений против собственности и 84 процента преступлений против личности. Это липа, экспертные оценки совершенно иные.
По данным за 2010 год в 92-х (!) процентах уголовных дел, направленных в районные суды, содержалось признание подозреваемого.
- Вы же и сами, наверное, покрывали эту липу, когда работали в районе?
- Мой опыт специфичен. Небольшой и «закрытый» город с полицией, которая в то время работала сильно лучше, чем у соседей. Это долго сохраняло романтику работы. Но если бы система в целом не ставила ограничений по тому, как можно работать, я бы из нее и не ушла, следственная работа – это абсолютно мое. Но наши исследования показывают, что ушла не я одна – вот еще один материализовавшийся результат этого виртуального лукавства: в том же Следственном комитете большинство сотрудников со стажем работы меньше 3 лет: молодые юристы не выдерживают, опытным – противно. Исследования показывают, что возбуждать уголовные дела стараются тогда, когда в них уже есть надежный подозреваемый. Такие преступления, тем более если речь идет о каких-то специально выделяемых показателях (допустим, в данный период идет кампания по борьбе с наркотиками), регистрируются даже избыточно, когда можно просто пендаля дать, а вместо этого люди садятся и превращаются в настоящих преступников.
По данным за 2010 год в 92-х (!) процентах уголовных дел, направленных в районные суды, содержалось признание подозреваемого. Это значит, что, во-первых, те заявления, где не видно реального подозреваемого, просто отсеиваются: любой сотрудник полиции знает массу приемов, как это сделать. Во-вторых, если уж преступление все-таки зарегистрировано, то подозреваемый будет найден во что бы то ни стало, более того, он почти наверняка признается «во всем»: увы, соответствующие приемы тоже известны.
Эта «палочная» отчетность, будучи следствием неправильно поставленных целей, сама становится еще и причиной нарушений прав граждан: и обвиняемых в совершении преступлений, и потерпевших от них. Система калечит судьбы, а защищает только себя.
- Вы упомянули о судах, куда поступают готовые дела, где обвиняемые в 92-х случаях из ста уже признали себя виновными, но как-то вскользь. А что же судьи?
- К сожалению, исследования показывают, что механизмы последующего контроля за законностью возбуждения и расследования уголовных дел крайне неэффективны. Сегодня сотрудники органов дознания (в основном, в полиции), следствия, прокуратуры и судьи – осознают себя частями единого механизма, и все работают только на «палки». Возврат дела с любой стадии – это раздуваемое «ЧП», хотя так не должно быть. А у оперативных служб реально больше сил и возможностей построить в этой цепочке всех остальных. Вот и получается, что суд сегодня не наверху, а внизу всей пирамиды. Сам факт регистрации и «признания» на стадии еще до возбуждения уголовного дела, когда подозреваемый перед задержавшими его оперативниками был совершенно бесправен, уже предопределили всю будущую траекторию дела. И система работает почти без сбоев.
Поэтому, кроме структуры подчиненности, надо, конечно, менять и процессуальное законодательство. Мы предлагаем основную задачу по регистрации преступлений отдать на уровень муниципальной полиции, которая не отвечает за расследование, а сам процесс работы с преступлениями сосредоточить в региональной и федеральной полиции в зависимости от тяжести преступлений. Оперативную работу и доследственные проверки надо подчинить следователю, так чтобы он нес личную ответственность за всю работу по делу. Мы предлагаем, чтобы один и тот же помощник прокурора и осуществлял надзор за законностью следствия, и представлял обвинение в суде. Нынешнее разделение этих функций прокуратуры ведет лишь к бесконтрольности и безответственности. Безусловно, должны стать более реальными права защиты в части представления доказательств.
Наконец, прекращение дела на любой из его стадий или оправдательный приговор не надо интерпретировать во всех случаях как отрицательный результат. У меня в практике было два оправдательных приговора – а это больше, чем у многих адвокатов, но ни одно из этих дел не было расследовано плохо – просто суд оба раза посчитал, что эти действия не были преступлением. Но разве не за этим он и существует?
- Это еще и проблема менталитета, господствующего в уголовной юстиции.
- Тем более надо менять институты, они и формируют менталитет. Мы предлагаем организационно отделить криминальную статистику не только от расследования, но и от регистрации преступлений, для чего создать специальное федеральное агентство, которое будет заниматься сбором и анализом криминальной статистики. То, что выдается за нее сегодня, лишь дезориентирует общество и политическую власть. Нельзя сочинять меры по борьбе с таким опасным социальным явлением, как преступность, фактически «вслепую». В таком случае потерпевшими окажемся мы все.
Интервью подготовил Леонид Никитинский, 11 ноября 2013
Источник: сайт Комитета гражданских инициатив http://komitetgi.ru/news/news/995/#.UoH8qlcl_2M