Верховный суд подготовил к внесению в Государственную думу пакет законопроектов для создания государственной судебной службы (законопроекты утверждены пленумом 15 ноября). Государственная судебная служба – это не новое ведомство, это новая форма найма работников аппарата суда. Работник аппарата суда в России – очень важная должность. Поскольку судьи чрезвычайно перегружены (на одного судью в день приходится в среднем более пяти дел и материалов), представить работу судов без помощников и секретарей невозможно. Но кроме решения технических задач помощники нередко готовят для судей проекты решений, анализируют законодательство и судебную практику. И самое главное – именно из этой группы рекрутируется сегодня судейский корпус. Около половины назначаемых судей имеют карьерную траекторию секретарь – помощник – судья. Другого опыта у них нет.
Парадокс этой должности состоит в том, что, несмотря на очень высокие квалификационные требования (секретарь должен иметь высшее юридическое образование, а помощник – еще и юридический стаж), уровень оплаты сотрудников составляет около 15 000 руб. в месяц. Понятно, что в таких условиях нанять сколь-либо квалифицированных юристов невозможно. Единственный стимул для кандидата – перспектива занять судейское кресло. И председатель суда вынужден обеспечивать своему аппарату такую карьеру, даже если у него есть более перспективные кандидаты, так как, если он перестанет обеспечивать для части сотрудников аппарата такую мобильность, остальные попросту разбегутся. Во всем мире профессии судьи и судебного клерка строго разделены; российская специфика состоит в том, что они совмещены в одном карьерном треке, и это негативно сказывается на качестве кадров.
Верховный суд понимает эту проблему и давно о ней говорит. Вот только решение выбрано странное. Как написано в пояснительной записке к законопроекту, ключевая проблема – низкая оплата труда. Но как только речь заходит о том, какие меры надо принять, о главной проблеме забывают. Да, новый закон добавляет сотрудникам аппарата социальных гарантий – увеличенные отпуска, дополнительное социальное страхование, льготное трудоустройство при сокращении и т. д. Но параллельно накладывает много дополнительных ограничений: запрещает представлять интересы других людей в суде, заниматься предпринимательской деятельностью, а также усложняет процедуры найма, обязывает носить форменную одежду. И все это почему-то трактуется как повышение престижа службы.
Логика выглядит странной – сейчас к нам никто не идет на работу, потому что мы мало платим. Давайте осложним жизнь своим работникам – тогда-то новые кандидаты к нам побегут и в очередь выстроятся. Может быть, Верховный суд ожидает, что после переименования должностей и введения классных чинов сотрудникам начнут платить зарплаты, аналогичные тем, что получают сотрудники на аналогичных позициях в прокуратуре или в других органах власти (примерно в 2–2,5 раза больше)? Похоже, что нет, ведь в финансово-экономическом обосновании написано, что «принятие проекта <...> не повлечет дополнительных расходов для федерального бюджета». Где-то ошибка – либо все эти изменения никак не отразятся на зарплатах сотрудников аппарата, либо на федеральный бюджет ляжет дополнительная нагрузка примерно в 18 млрд руб. в год.
Можно предположить, что Верховный суд просто решил не акцентировать вопрос о том, что изменение статуса предполагает увеличение зарплат. Логика примерно такая: сейчас примем закон об изменении статуса, а потом обратим внимание правительства на то, что два человека, имеющие одинаковый классный чин (скажем, юрист 1-го класса), в прокуратуре и в суде должны получать примерно одинаковую зарплату. И деньги придется изыскать. Не нарушать же федеральный закон. А если что, и суды истолкуют разницу в зарплатах как дискриминацию (и правильно сделают) и обяжут правительство платить судейским клеркам столько же, сколько, скажем, работникам прокуратуры. Но зачем идти самым затратным путем и перестраивать систему регулирования должностей в аппарате судов, вводить дополнительные правила и запреты? Для повышения зарплаты аппарата судов достаточно акта Судебного департамента и выделения дополнительных средств из бюджета.
Вместо того чтобы решать организационные проблемы организационными средствами, начинается кампания по принятию пакета законов, переназыванию, созданию нового правового механизма, изобретению новых сущностей. Вспомним не слишком удачную реформу милиции, когда изменение названия и корректировка организационной структуры ничего принципиально не изменили. Ощутимым итогом было повышение зарплаты для низовых сотрудников и удвоение бюджета МВД. И именно это повышение зарплаты позволило добиться многих положительных сдвигов.
Проблема кадрового обеспечения аппарата судов и создания адекватных стимулов для работы поставлена совершенно правильно. Без ее решения невозможно обеспечить эффективное правосудие и решить задачу улучшения качества судейских кадров. Поэтому затраты на повышение зарплаты аппарата судов следует рассматривать как инвестицию в качество институтов. Это исключительно финансовая мера, для реализации которой замысловатые законодательные новации, предложенные Верховным судом, просто излишни.
Автор – ведущий научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге
Источник Ведомости