Конституционный суд (КС) отказался восстановить баланс между интересами следствия и защиты, отклонив жалобы адвокатов на нормы Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов (УК и УПК), позволяющие привлекать их к ответственности за нарушение подписки о неразглашении уголовных дел. Представители адвокатского сообщества считают решение КС "плохим знаком для российского правосудия".
КС в пятницу опубликовал первые два определения по жалобам на неконституционное обеспечение тайны следствия нормами УК и УПК, предоставляющими следователю право брать подписку о неразглашении с адвокатов и привлекать их к уголовной ответственности за ее нарушение. Такие жалобы за последние полгода поступили в КС от четырех адвокатов — Дмитрия Динзе, Владимира Дворяка, Ивана Павлова и Георгия Антонова и их доверителей. Пока отклонены обращения по двум делам — господина Динзе и его подзащитного (осужденного по делу о терроризме крымского кинорежиссера Олега Сенцова), а также господина Дворяка. Последний впервые в РФ был приговорен по ст. 310 УК к 400 часам исправительных работ за разглашение тайны следствия в связи с уголовным делом о взяточничестве, возбужденным против заместителя начальника финансово-экономического отдела МЧС Хакасии Елены Фитисенко. При этом адвокатское сообщество неоднократно заявляло о том, что сами следственные органы произвольно разглашают информацию по делам на стадии предварительного расследования.
КС решил, что подписка о неразглашении не может препятствовать адвокатам в возможности обжаловать действия следствия, защитнику в любом случае должны предоставляться материалы, затрагивающие интересы его клиента, а одного лишь факта разглашения такой информации недостаточно для признания виновным: приговор должен зависеть о того, какой вред это нанесло другим фигурантам уголовного дела. Изложив общие подходы, КС посчитал жалобы "не подлежащими дальнейшему рассмотрению". Та же позиция, вероятнее всего, будет повторена и по другим аналогичным жалобам: адвоката Ивана Павлова, его подзащитных — бывшего сотрудника отдела церковных связей Московского патриархата Евгения Петрина и радиоинженера Геннадия Кравцова, а также Георгия Антонова, адвоката экс-главы Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД Дениса Сугробова и его заместителя Бориса Колесникова.
На прошлой неделе профильный комитет по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству рекомендовал принять к рассмотрению внесенный в марте депутатами от "Справедливой России" Александром Агеевым и Валерием Гартунгом проект поправок к ст. 161 УПК, обязывающих следователя обосновывать свои требования к адвокатам и свидетелям о неразглашении данных предварительного расследования. Соответствующие рекомендации обещал представить президенту и СПЧ совместно с Федеральной палатой адвокатов, заявлявшей, что "пробелы в УПК правоохранительные органы нередко используют для того, чтобы вывести адвоката из дела". Однако позиция КС вряд ли будет способствовать решению проблемы.
"Проблема разглашения тайны следствия наиболее рельефно показывает абсурд нашей системы уголовного производства, при которой гарантом полноты предварительного расследования является не независимый следственный судья, как в ряде европейских стран, или хотя бы прокурор, как было в СССР, а встроенный в вертикаль власти следователь, что явно нарушает баланс интересов обвинения и защиты. Тем более что сам следователь обладает правом разглашения материалов дела, что является сильным оружием",— считает адвокат Сергей Голубок, опасаясь, что КС своим решением только усугубил неправомерную ситуацию. "Позиция КС — плохой знак, но другого КС у нас нет. Мы надеялись, что он хотя бы попытается найти компромисс, а вместо этого принято решение о том, что не суд, а именно следователь будет самостоятельно решать, как уравновесить его собственные интересы с правом на защиту. Этот тезис не выдерживает критики",— сказал "Ъ" адвокат Иван Павлов.
Анна Пушкарская, Санкт-Петербург
Источник Коммерсант